Поднимаемся на Белую гору

В деревне Белая Гора красиво и тихо: домов совсем немного, население – в основном дачники, приезжающие в теплое время года. На окраине деревни стоит старинная полуразрушенная церковь, а на другом берегу Гижозера – живописная мраморная скала.

Когда-то давно здесь добывали мрамор для самых красивых зданий Санкт-Петербурга: Мраморного и Зимнего дворцов, Исаакиевского и Казанского соборов, Инженерного замка. Сегодня кондопожанин Илья Швецов делает из старого карьера новый туристический объект.

Карьер, который благоустраивает Илья, – один из 13, расположенных в районе Тивдии, в нем добывали семь сортов мрамора (а всего в этой местности можно было найти 23 сорта). Для сравнения: в Рускеале добывали всего пять разновидностей этого камня.

Месторождение в 1757 году открыл купец Мартьянов, в 1760-х годах здесь началась добыча. В карьере работали вручную: сначала под скалой выдалбливали грот метра 3-4 глубиной. Потом переходили наверх и бурили 4-6 отверстий, в которые закладывали порох.

— Как это все происходило? Один держит бур, другой сверху бьет по нему молотом. Два человека в день могли пробурить примерно 70 сантиметров, ну, максимум метр. Представьте, какая это была работа, чтобы пробурить шесть скважин в 25-метровой скале.

Мраморные глыбы пилили тут же, на заводе, который у подножия скалы построили к началу XIX века.

— Сначала тут поставили плотину с протоками, в которых стояли небольшие гидравлические колеса. Они приводили в движение пилы. Потом завод горел, его несколько раз перестраивали. Последняя версия была мощнее предыдущих: там было шестиметровое колесо, которое вращало до ста пил. Для него пришлось вырыть специальный канал.

Мрамор в Санкт-Петербург отправляли по воде. Занятие непростое и небыстрое: по озеру камень шел до Тивдии, там около километра его тащили по суше, потом везли по озеру Сандал и Нигозеру до Кондопоги и снова волокли – уже до Онежского озера.

Одновременно с карьером на другом берегу появилась деревня. Ее назвали Белая Гора – по верхнему слою белого мрамора, который обнаружили, когда начали разрабатывать месторождение. Деревня интересна тем, что, в отличие от всех остальных в округе, была русской, а не карельской.

— Карелы не умели заготавливать и обрабатывать мрамор. Поэтому сюда с Урала привезли мастеровых, которые знали, как все это делается. Они и построили деревню из чисто русских домов. Кстати, тут до сих пор стоит церковь по проекту архитектора Константина Тона, который создал храм Христа Спасителя. На ее фундамент тоже пошел белогорский мрамор.

В последний раз крупную добычу в карьере вели в конце XIX века. Потом мрамор брали эпизодически, для ремонта существующих зданий. И то практически весь забраковали: в XX веке глыбы откалывали с помощью взрывчатки, скала растрескалась, и добывать качественный камень стало невозможно.

Илья, пожалуй, самый известный лесоруб Карелии, который много раз побеждал на профессиональных соревнованиях. Раньше был вальщиком в леспромхозе, сейчас работает на себя: сносит аварийные деревья. Обустройство парка «Белогорье» — это дело для души.

— Я устал: эти пилы, деревья, палки, елки… Хочется уже, как говорится, «маленький свечной заводик» завести. У меня мама отсюда родом, здесь жили и ее дед, и прадед. Когда я работал в лесхозе, у меня возникла идея организовать здесь туристическую познавательную тропу. Это было 10 лет назад, а пять лет назад я занялся оформлением документов. Года два-три ушло только на то, чтобы взять участок с карьером в долгосрочную аренду.

В прошлом году Илья вплотную занялся благоустройством. Для начала по чертежам собрал понтон с мотором, чтобы переправляться на другой берег самому и возить туристов, и сделал причал. Потом начал расчищать территорию: у подножия скалы нужно было немного проредить лес.

Полтора месяца ушло на строительство лестницы из 93 ступеней, по которой туристы будут взбираться на 25-метровую скалу. Наверху уже есть ограждения на четырех смотровых площадках и предупреждающие таблички.

— Вообще я вдоль всего карьера буду перила устанавливать, потому что здесь обрыв очень крутой, — говорит Илья.

«Белогорье» — вовсе не вторая «Рускеала». Илья собирается сделать упор на промышленную историю: поставить информационные стенды, организовать экспозицию со всеми сортами мрамора, который добывали в округе.

— Может быть, я сделаю макеты пил, которые использовали на мраморном заводе, чтобы люди могли посмотреть, как это все выглядело.

Еще в парке появятся палатка с едой и напитками и сувенирная лавка. Маршрут рассчитан на теплое время года, когда к карьеру можно будет добраться по воде. Есть старая лесная дорога, но чтобы ее привести в порядок, нужны очень серьезные деньги, говорит Илья. Еще один вариант – строить мост, что тоже весьма затратно.

На этой неделе на карьер приедут гости Фестиваля уснувших деревень: организаторы договорились с Ильей о небольшой экскурсии. Иногда в «Белогорье» приезжают туристы-одиночки или небольшие компании – за год не набралось и 50 человек. Но уже в этом году Илья собирается начать переговоры с туроператорами, чтобы в следующем сезоне возить на Белую гору организованные группы.

— Денег сюда ушло порядком, — рассказывает Илья. – Я все делаю за свой счет и практически только своими руками – разве что сын иногда помогает. Появятся первые туристы – пойдут оборотные средства, и их можно будет вложить в дальнейшее развитие.

Источник