Жизнь замечательных Ложкиных

Ощущения, что в квартире живет семья с 11 детьми, не возникает ни в начале общения, ни потом. Возможно, дело в том, что все здесь заняты какими-то делами. У каждого — свой плотный график занятий и тренировок. Большая кухня (она же родительская комната) — место для собраний.

Всего комнат три. Если не считать старшего сына, который учится в московском вузе, в квартире живет 12 человек. Обстоятельства жизни приучили Светлану и Александра к рациональному использованию пространства — несколько лет семья, где тогда было шесть детей, уживалась в однокомнатной квартире. Сейчас Ложкины мечтают о доме. Мечты здесь имеют обыкновение сбываться.

Александр Ложкин — надежный папа. Работает водителем на хлебозаводе. Друг детей.

Светлана Ложкина — активная мама. Энергии хватило бы даже на управление небольшим государством, но Светлана хочет заниматься только детьми. Учится, перешла на третий курс педагогического колледжа.

Ваня — спортсмен и будущий военный. Учится в секретном институте в Москве.

Слава хочет стать летчиком. Окончил 9 класс, поступает в кадетское училище в Петрозаводске.

Дмитрий — артист. Занимается бальными танцами в клубе «Регтайм». Медалей за победы хватило бы на класс. Учится играть на фортепиано и баяне. Сейчас ему 12 лет.

Ангелине 11 лет. Мамина помощница, прекрасно готовит.

Еве 8 лет. Она пойдет во 2-ой класс.

Елисею 6 лет. Он долго искал дело по душе. Сейчас занимается боксом.

Демьяну тоже 6 лет. Ребенка тоже увлекает спортивное соперничество.

Надежда — 6 лет. Ее стихия — танцы.

Ульяна — 5 лет, занимается художественной гимнастикой. Выступает уже по третьему разряду.

Геля — 4 года. Музыкальный ребенок, любит движение.

Таечка — 3 года. Радость семьи.

СМИ заговорили про многодетную семью Ложкиных в 2015 году. Был повод: семью вычеркнули из программы «Жилище», потому что глава семьи перестал быть молодым родителем — ему исполнилось 36 лет. До получения жилья не хватило нескольких месяцев. Мама, папа и их пятеро детей остались в 16-метровой комнате в «коммуналке» с печным отоплением и замерзшей водой в туалете. Призыв журналистов помочь Ложкиным остался без ответа. Помогло им чудо, и эта история до сих пор кажется невероятной.

Светлана: Так оно и не решилось тогда. Мы продолжали жить в 1-комнатной квартире отца мужа. Куда я только не обращалась. Приходила в Минстрой, просила жилье в аренду — предлагала вариант семейного детского дома. Никто нам тогда не помог, и мы уже успокоились — живем и живем.

Семье помогла передача «Секретный миллионер» на канале «Пятница». Там такая система: на несколько дней привозят в какой-то город обеспеченного человека или его детей. Под видом нуждающихся, бездомных или испытывающих себя людей они приезжают в какой-нибудь провинциальный город без денег. Их задача — за несколько дней найти место для ночлега, работу, еду, материально помочь не менее чем трем людям. Раскрывать свою личность нельзя.

«Агент» передачи в Петрозаводске стала няней для детей, с которыми пару часов нужно было посидеть. Ложкиным сказали, что девушка (засланный казачок) — участник эксперимента, что ей надо выжить в суровых карельских условиях: найти работу, что-то заработать, найти ночлег. Что таким образом молодежь учат самостоятельной жизни.

Светлана: Не знаю, как они нас вычислили. Просто пришла девушка, ей нужен был приработок. А нам на тот момент была нужна няня, вот мы ей предложили. Она пришла и час вместе со старшим сыном приглядывала за младшими детьми. Мы заплатили ей что-то. А потом нас вызывают и говорят, что нужно сделать фотосессию с вашей семьей в новостройке. И мы пришли. Вдруг из подъезда этого дома выходит наша няня, которая оказалась дочкой миллионера Вероникой Кравцовой, с большим сертификатом и говорит: «Эта квартира ваша». Мы были в шоке. Отходили от него недели две, наверное. Никак не могли поверить, что нам подарили эту прекрасную квартиру в новостройке. Мы очень благодарны этим людям, они дали нам толчок двигаться дальше.

Сейчас семья Ложкиных думает о доме. Они согласны продать свою недвижимость: квартиру, землю, которая есть в собственности, получить еще какую-то денежную помощь, чтобы приобрести дом в Петрозаводске.

Приемных детей в семье Ложкиных — пять, кровных — шесть. Один ребенок сейчас «гостит» в семье — первоначально его позвали из социального центра на лето. Отдавать обратно в детдом мальчика Ложкины не хотят.

Светлана: Мы его уже приплюсовали, да. Не знаю, как опека посмотрит. Когда расформировывали социальные центры в связи с пандемией, мы взяли мальчика. Хотим, чтобы он остался. Этот гостевой способ не для меня — жалко отдавать. Мальчишка сложный, возвращенный. Ему позарез нужна семья.

У каждого из приемных детей в семье была сложная ситуация в жизни. Двое детей имеют инвалидность.

Светлана: Одной было 10 лет, когда к нам попала, ее сестре — 9 лет. Вторая как ежик была, не подпускала меня: «Моя мамам умерла! Ты нам никто!» Как-то сели с ней, я говорю: «Я не пытаюсь заменить твою маму. Я просто хочу, чтобы у тебя было детство». И она потихонечку начала оттаивать. Сейчас у нас отношения как у мамы с дочкой, главная моя помощница. Ребенок поменялся на глазах. Многие дети травмированы обстоятельствами прежней жизни. Иногда они такие ужасы рассказывают про свою жизнь, что потом ревешь в подушку.

История с принятием в семью детей из социального центра началась после одного случая. Как-то в больнице, где Светлана была с маленькой дочкой, среди ночи раздался истошный крик. Оказалось, что привезли мальчика, и он закричал, потому что испугался воды.

Светлана: На следующий день я пробралась в эту палату, вижу — мальчишка маленький, сидит на стульчике. Три года, но на вид года полтора. Не разговаривает. Я подошла к врачу. Она говорит, что ребенок готовится на оформление в детский дом. Я мужу звоню: «Саша, тут мальчишка…Давай заберем?» Мы за полторы недели собрали документы, пошли в опеку. Потом оказалось, что мама хочет забрать его обратно. А документы уже были готовы, поэтому мы открыли базу данных с детьми, которым нужна семья. Так у нас появились две первые приемные девочки. Одной было пять лет, другой — два, сестры. Мама лишена родительских прав, сидит в тюрьме. Там сложная история. Мы просили ее отдать нам еще одного ребенка, совсем маленького, пусть на время ее заключения, но она отказалась. Нет такого закона, чтобы ребенка забрать из тюрьмы. Мама отказалась от детей прямо в зале суда. А маленького не отдает. Я смотрела, как ребенок ползает по решетке. Сидела до конца суда — думала не выдержу. Вышла с истерикой.

Светлана говорит, что хороших людей очень много. Если она просит помощи, то многие откликаются сразу. Семье помогают волонтеры социального центра «Попечение» и Благотворительного фонда «Доброе сердце». Хорошие отношения сложились с карельским детским омбудсменом Геннадием Сараевым. Светлана говорит, что он действует в интересах детей, а не взрослых.

Светлана: Меня спрашивают, зачем столько детей? Мы и с одним-то не справляемся. Во-первых, люди разные. Во-вторых, жизненная позиция у каждого своя. Я, например, легко справляюсь. Мне нравится, это мое. И я немного это себе представляю, потому что я сама приемная. Знаю, как это бывает в подростковом возрасте. Я сама была сложным подростком — убегала из дома, было всякое. Когда я вышла замуж и родила первого сына, подумала: бедная моя мама. Дай бог ей здоровья.

Светлана: Мне хочется как можно больше детей вытащить из этой системы. На самом деле, там страшно. Я была волонтером в детском доме, видела, как меняются там домашние дети. Семья — это семья. Я считаю, что надо поддерживать не детские дома, а приемные семьи, многодетные. Чтобы дети не попадали туда и могли уходить оттуда.

Светлана говорит, что есть люди, которые не разделяют ее взглядов на семью. «Понарожаете, а потом просите». Деликатными должны быть и отношения с органами опеки. Поссориться с ними боятся многие многодетные семьи.

Светлана: Существует мнение, что детей берут в семьи из-за денег. Могу сказать, что это очень скромные деньги. Пособие — 8700. При этом нам нужны специалисты — дефектологи, логопеды. Я как опекун получаю еще зарплату: за двоих девочек — 10 700 рублей. Не миллион, правда? Я считаю, что многодетным нужна помощь — и финансовая, и психологическая. Опеку тоже понять можно. Они все проверяют, чтобы не было потом возвратов. Жесткий контроль, отсюда боязнь отдать ребенка в семью. Наша опека, кстати, очень лояльная, действует в интересах детей. Но что творится во многих других регионах? Центр «Надежда», я знаю, тоже действует в интересах ребенка. У меня хорошие отношения с администрацией этого центра.

Нас осуждают в основном благополучные семьи, кстати. Но хороших людей больше. И мы тоже помогаем кому-то, не проходим мимо. Ко мне много обращается потенциальных приемных родителей. Сын говорит, что мне нужно быть политиком. Но это не мое, мое — это дети.

Светлана: Хочется показать, что и многодетные семьи могут быть благополучными. Много у нас таких! Это стереотип, что многодетная семья — вечные просители. Да, есть такие. Но есть такие и среди не многодетных. Есть семьи, где и с одним или двумя не могут выкарабкаться. Тут задуматься надо. Если есть желание, все преодолеешь. У нас были очень трудные времена, но мы справились.

Светлана: Всех детей мы стараемся определить чем-то заниматься — и своих, и приемных. Ищем, что понравится ребенку. Одного сына отдавали в пять разных кружков и секций — все не подходило, забирали. Сейчас занимается боксом.

Старший сын Ваня — кандидат в мастера спорта по боксу и по вольной борьбе, член сборной института. Вячеслав — кандидат в мастера спорта по спортивной гимнастике. Дмитрий — уже известный танцор. Он выступал на чемпионате России, причем, вошел в десятку лучших пар страны. Трижды мама с Димой летали в Китай, привозили оттуда золото. (Плюс он еще играет на баяне и на фортепиано!). Младшие занимаются танцами, художественной гимнастикой, боксом.

Светлана: Ни в какие «развивайки» мы не ходим. Сами готовимся к школе, учим читать, рисуем, лепим.

Александр Ложкин работает водителем на хлебокомбинате, развозит хлеб по деревням.

Светлана: Я всегда знала, что у меня будет большая семья. У Саши тоже была мечта иметь много детей. Муж меня всегда поддерживает. Не только правая рука моя, но и левая, и обе ноги. Опека сначала не хотела давать нам старших девочек. Саша говорит: добивайся. Они тебя проверяют, будешь ты бороться за детей или нет. Сашу дети очень любят. Если приходим в гости, где есть дети, он пропадает. Они как магнитом к нему тянутся.

К детям из социального центра «домашние» дети сразу отнеслись с пониманием. Родители провели большую подготовительную работу. Сейчас сын Дмитрий говорит, что, когда вырастет, обязательно будет помогать детям без родителей.

Светлана: Генетика играет свою роль, но окружение ребенка не менее важно. И как направляют ребенка, и что он видит вокруг себя. И контроль. Мы постоянно беседуем, разговариваем, объясняем. Тесно сотрудничаем с детсадом и школой. Я всегда на связи с тренерами детей.

Несколько лет назад Светлана поступила учиться в педагогический колледж (сейчас она на третьем курсе).

Светлана: Я считаю, что образование нужно. И мы, возможно, с мужем зарегистрируемся как семейный детский дом. Так будет проще искать помощников, чтобы двигаться дальше. Мне еще психологическое образование бы не помешало. Сейчас я много информации беру из интернета и из общения с другими родителями, которые занимаются воспитанием детей много лет. У меня в друзьях есть мамочка из одной деревни в Вологодской области. Говорит, что там строят дома для семей с приемными детьми, чтобы те не сидели в социальных центрах. Вот бы и у нас так было!

Источник