"Дело Пушкарева", похоже, больше никому не нужно

Почему специфика российской борьбы с коррупцией оставляет шанс на справедливый приговор в деле мэра Владивостока?

Громкие и порой неожиданные уголовные дела последних лет, спустя месяцы предварительного следствия, как ни странно, все чаще напоминают о себе не безоговорочной победой, а новостными сюжетами больше похожими на каламбур.

На днях федеральные СМИ сообщили о том, что колбаски, которые были передана в корзине главой «Роснефти» Игорем Сечиным экс-министру Алексею Улюкаеву и считались вещественным доказательством по уголовному делу последнего, были уничтожены по инициативе следствия как скоропортящийся продукт.

«Единственный вопрос, если корзинка с колбасой образовалась 14 ноября, почему ее уничтожили спустя аж полгода?» - отметила адвокат бывшего чиновника Виктория Бурковская (в 2016-2017 гг. защищала также мэра Владивостока Игоря Пушкарева).

Как показывает практика, именно такого рода сюжеты часто появляются вокруг «громких» уголовных дел. Похожая история была и с экс-губернатором Кировской области Никитой Белых, арестованным за получение взятки в 2016 году. Внимание федеральных СМИ привлекло то, что арестованный политик настойчиво просил разрешить сыграть свадьбу прямо в СИЗО «Лефортово». Но, пожалуй, все рекорды побил домашний арест экс-замминистра Евгении Васильевой, которой удалось снять видеоклип и прославиться на всю страну «розовыми тапочками», акцентируя внимание на формальности избранной меры пресечения.

Есть ощущение, что подобная тенденция связана не с возможными психическими расстройствами задержанных, а скорее с многочисленными попытками проиллюстрировать борьбу с коррупцией, которая, по всей видимости, оказалась не такой простой. Именно стремление к решению этой задачи зачастую приводит к политизированным и спорным уголовным делам, где следствие вынуждено всеми возможными способами сохранять обвинительный уклон, а подозреваемые защищаться всему возможными методами.

Отсутствие цели

Обозначенные проблемы все чаще высвечивают изъяны нынешнего курса борьбы с коррупцией. Причем исходные задачи вполне понятны и правильно сформулированы, в первую очередь, Президентом РФ Владимиром Путиным. В условиях влияния экономического кризиса и санкционной политики сокращаются ресурсы, в связи с чем необходимо усиливать контроль за их расходованием. Кроме того, для более эффективного использования средств нужны кадры другой формации, технократы, как их сейчас называют. Что касается чиновников, работающих по принципу «откатов», то они должны либо сами уйти, либо отправиться за решетку.

Однако, как часто бывает, на выходе подкачало исполнение. Силовым структурам, несмотря на наличие широких полномочий, явно не хватает общей концепции и понимания нужного итогового результата. Погоня за улучшением внутренней отчетности, театрализованные аресты носят лишь характер устрашения, и, как правило, приводят к усилению осторожности на местах и созданию дополнительных схем махинаций. Самое интересное, что в этом нет вины силовиков. Более того, в данном случае эта задача государственного масштаба, в решении которой нужен системный подход. Без определения конечного результата, понятных рамок дозволенности и нового формата правовой системы, все это больше похоже на имитацию действий.

Пока же все эти аресты проходят на волне скорее удовлетворения частных интересов, а правоохранительные органы зачастую воюют друг с другом в попытках максимально усилить свои позиции. То есть за последние годы система сделала разворот на 180 градусов и пока не в силах предложить что-то иное. Для этого нужен кардинальный толчок извне. По мнению экспертов, это может произойти после выборов президента в 2018 году, когда для потенциального победителя будет сформировано «окно возможностей» в проведении реформ.

Небезосновательные надежды

Вместе с тем, открытым остается один вопрос: что делать с теми, кто попал под ту самую волну арестов? Для персонажей, так сказать, пойманных с поличным, «с краской на руках», вариантов для маневра, скажем так, немного. Кто-то заключит досудебное соглашение со следствием и получит по «минимальной планке», а кто-то будет тешить себя надеждами на оправдательный приговор и получит, скорее всего, максимально возможный срок. Но в этом списке есть и те, чьи дела сложены лишь из совокупности мнений следственных групп, кто не был пойман за руку и не хранил у себя дома десятки миллионов рублей. Что делать с ними?

Среди таких уголовных дел отчетливо выделяется преследование мэра Владивостока Игоря Пушкарева. Градоначальник, задержанный изначально по подозрению в злоупотреблении полномочиями, спустя почти год предварительного следствия был абсурдно обвинен в получении взятки от собственного брата Андрея Пушкарева, ныне находящегося под домашним арестом в рамках того же уголовного дела. Тактика следствия вполне понятна.

В виду невозможности доказать первое обвинение (дело в том, что оно касалось фактов причинения ущерба и образования задолженности перед бюджетом города, которая, как оказалось позднее, была полностью прощена компанией ООО «Востокцемент» в 2016 году), его «доквалифицировали» по другой статье. Однако даже после предъявления обвинения во взятке, следствие так и не представило доказательств факта ее получения, свидетелей или средств.

Мэр Владивостока сообщил в своем Фейсбуке закончил ознакомление с материалами уголовного дела 6 октября. Таким образом суд на Игорем и Андреем Пушкаревыми, а также экс-директором МУП «Дороги Владивостока», может начаться уже в этом году. И в данном случае есть почва для размышлений по поводу возможных вариантов развития судебного процесса.

На протяжении почти полутора лет нахождения Игоря Пушкарева под арестом по поводу мэра не наблюдалось практически никакого антагонизма со стороны федерального центра. Что и понятно. Пушкарев был системным политиком, который выполнял все поручения Москвы, зачастую себе в ущерб. Его арест все больше похож на стечение политических обстоятельств, которому мог способствовать конфликт с тогдашним губернатором Приморского края Владимиром Миклушевским, склонным постоянно жаловаться в Москву на местные элиты. Но не сам глава региона был инициатором ареста, а скорее шквал постоянных служебных записок в Москву задел один из кабинетов Следственного комитета РФ, после чего силовикам удалось ситуативно устроить так нужный им на тот момент ажиотаж вокруг очередного громкого ареста.

В итоге дело Пушкарева на выходе фактически «повисло в воздухе», утратив всех потенциальных интересантов. Губернатор Приморья, который терпеть не мог мэра и ранее педалировал процесс, сейчас ушел со своего поста на фоне арестов его собственного окружения, Москва не видит в Пушкареве политического оппозиционера, а федеральные силовики после отправки дела во Владивосток потеряют интерес к градоначальнику, чьи полномочия заканчиваются осенью следующего года.

Именно подобная специфика уголовного дела Игоря Пушкарева дает все больше шансов на вариант спуска дела на тормозах. Мэр и его команда на протяжении последнего года показывали свою готовность добиваться справедливого решения суда, придавая огласке все детали и ошибки предварительного следствия. Нужно ли приморским судам длительное противостояние в СМИ? Вряд ли, ведь учитывая общую атмосферу в регионе, скандалы о которых могут узнать партнеры из стран АТР, противопоказаны. Нужен ли подобный скандал федеральному центру, назначившему в преддверие президентских выборов нового губернатора Приморского края? Также нет. Поэтому для Игоря Пушкарева нынешнее стечение обстоятельств может оказать такую же неожиданную роль, как и 1 июня 2016 года, во время его внезапного ареста

Фото Александра ГОРОДНЕГО.

Юрий РОГОВ, Газета "Золотой Рог", Владивосток.

Источник