"Заказать сегодня можно любого"

Действия силовиков уже стали одним из тормозов российской экономики

Росстат опубликовал блок итоговой макростатистики за май, который показал дальнейшее замедление российской экономики. Основные причины – отсутствие инвестиций, повышение налогов, стремительно пустеющие кошельки потребителей и силовое воздействие на бизнес, пишет портал "Царьград".

Почему в России сплошь и рядом применяется уголовное преследование бизнесменов и не используется залог вместо ареста? Такой вопрос во время «Прямой линии» президенту Владимиру Путину задал глава Ассоциации защиты бизнеса Александр Хуруджи.

Сегодня увеличивается количество людей, которые попадают в СИЗО, – рассказал общественный бизнес-омбудсмен. – Мы сделали шаг вперед в бизнес-климате, но есть шаг назад, и очень большой – по уголовным преследованиям. Выбирается по-прежнему мера пресечения арест, в т.ч. домашний. Собственник лишается возможности управлять бизнесом, в большинстве случаев предприятие становится банкротом, люди теряют работу. У нас есть конкретное предложение, и Вы к нему после доклада Титова отнеслись положительно. Речь идёт об изменении подхода по залогам, чтобы именно залог как меру пресечения использовали чаще, чем аресты, и это позволит сократить случаи заказов взаимных конкурентов и партнёров. Соответственно, не как сейчас будет 12 случаев, кстати, ни один человек не убежал.

Глава государства согласился с омбудсменом, что нельзя злоупотреблять арестами, особенно в сфере экономических правонарушений.

Здесь я с вами полностью согласен, вы наверняка слышали, что я говорил в своем послании этого года, – обратился к Хуруджи президент. – Я именно это и говорил. Можно ли более широко использовать в качестве меры пресечения залог? Можно и даже нужно, наряду с домашним арестом, наряду с подпиской о невыезде, всё это нужно шире использовать.

Удовлетворил ли его ответ главы государства и почему эта проблема так важна для бизнес-сообщества, мы узнали у Александра Хуруджи.

Александр Хуруджи: Всегда, конечно, хочется больше. Но обнадёживает, что я успел доехать до Бориса Юрьевича (Титова – прим. ред.), а за это время уже начали выходить реакции со стороны Генеральной прокуратуры. Узнал, что прорабатывается вопрос Верховным судом. Борис Юрьевич очень сильно надеется на то, что это будет действительно реализовано. И те предложения, которые он в докладе президенту давал.

Замена меры пресечения на залог позволит снять, по нашим оценкам, примерно 70% т.н. заказных уголовных преследований. Отпадёт сама первопричина, не будет смысла «заказывать» конкурента партнёрам, потому что это будет просто экономически нецелесообразно.

Юрий Пронько: Вы улыбаетесь на фразе «заказные дела». Объясните, что вы имеете в виду.

А.Х.: Я анализирую практику уже несколько лет, изучаю каждое дело, которое поступает и отписывается мне Борисом Титовым. Это очень тяжёлые дела, которые судьбы рушат, предприятия, люди лишаются работы. По факту мы начинаем рассматривать, выясняется заказной характер. Неизвестно, каким образом следствие расследовало, притом что у них 00 рублей 00 копеек, но 5 экспертиз и куча выездов. Такое впечатление, что все наши доблестные полицейские ездят бесплатно. Они на расследование не потратили ни копейки. Но при этом проведено дикое количество различных мероприятий, экспертиз, ОРМ и тому подобных вещей.

В результате мы видим, что это дело очень быстро движется. За один день возбуждается дело. Бывает, ошибаются в датах и следующим днём возбуждают, а предыдущим арестовывают. И такое было. Пишет в своём решении следователь, что в «сфере предпринимательской деятельности», а потом выходит с ходатайством, и его прокурор поддерживает, и говорит: нет, это не предпринимательская деятельность. Мы эти маркеры как эксперты отслеживаем и выносим заключение.

Ю.П.: А кто «заказывает»?

А.Х.: «Заказывают», как правило, конкуренты. Представим себе, что ваш конкурент развивается гораздо быстрее и эффективнее, чем вы. Может, у него денег больше для развития, а может, знаний больше. И вас не устраивает, что он какие-то новые рынки сбыта отвоёвывает, и вы проваливаетесь в продажах. Соответственно, выходит человек на своего знакомого из силовых структур, как правило, этими вещами занимаются «безопасники» на предприятиях, и говорит: вы знаете, у них был случай получения субсидии или неправильно предоставлены документы по банковскому кредитованию, надо зацепить и чуть-чуть притормозить.

И начинается. Сначала получают необходимые документы. Потом возбуждают дело, для того чтобы блокировать работу предприятия. А это очень просто сделать. Вменяется сумма, которая зачастую берётся с потолка. То есть та сумма, которую человеку вменяют, совершенно не равна той сумме, которую выносит суд, когда разбирается по существу.

История всегда про одно и то же – устранить орган управления предприятием в СИЗО или под домашний арест, чтобы он не мог подписывать документы, управлять предприятием. В момент, когда предприятие без рулевого, оно быстро разваливается и становится лёгкой добычей рейдеров.

Во всем мире этого же не происходит! Почему? Потому что, если это преступление не связано с нанесением ущерба здоровью, т.н. категория преступлений не против личности, они, как правило, всегда направляют таких подсудимых до решения суда под залог, который определяется, исходя из финансового положения человека.

Ю.П.: Тот вопрос, который вы Путину и адресовали.

А.Х.: Да. Если это не насильственное преступление, человека направляют на залог. У нас практика эта очень редкая. Самое главное, я анализировал, и это подтвердилось, – никто не убежал. Тот же случай Костыгина. На секундочку, это миллиардер, одно из крупнейших предприятий. Мог быть совершенно реальным шанс на тот момент, что предприятия «Юлмарт», «Рив Гош» и куча других будут разрушены.

Мы, когда его поддерживать начали, изучили всё и смотрим, что оснований для возбуждения вообще не было. Тем не менее человека посадили под домашний арест. Это значит, что он не может полноценно управлять предприятием. Его выпустили под залог, и никуда он не убежал. Более того, сам ездил на все следственные мероприятия, чтобы быстрее всё закончилось. Скорее всего, дело будет закрыто, потому что нет оснований. А если бы он посидел, суд бы придумывал, как обосновать, почему он сидел. Вот в чём проблема.

Ю.П.: А в ситуации, когда дело разваливается, как компенсируется, только морально – извините, мы погорячились? И вообще, «извините» произносят?

А.Х.: Буду честен.

Я потерял предприятие, из которого выкачали рейдеры 2,5 млрд. Я провёл 9 месяцев в СИЗО. И даже официального извинения от прокурора субъекта до сих пор не получил.

Более того, люди, которые фабриковали дело, до сих пор работают на своих местах, и следователь, который вёл дело, не только грамоту за расследование дела в отношении меня и директора получил, но и, кроме всего прочего, продвижение по службе.

Ю.П.: Чем вы это объясняете?

А.Х.: Тотальная безнаказанность порождает спрос на то, чтобы «заказы» исполнять. Поэтому есть несколько проблем: это безнаказанность и возможность упрятать человека, обезглавив предприятие. Если мы на первом этапе перемещаемся в залоги, становится невыгодно «заказывать».

На втором этапе начинает работать статья, потихоньку практика накатывается, по которой можно привлекать за незаконное уголовное преследование. Но это должны быть громкие случаи. Нужно обращать внимание, что вот этот следователь начудил в деле, что он фабриковал. Факт фабрикации очень сложно доказуем.

Ю.П.: Силовики многие занимаются подобным? Это бизнес?

А.Х.: По факту то, с чем я сталкивался, и по ряду регионов подтверждается ситуация, очень многие. Именно в той части, которая связана с расследованием, прежде всего, экономических преступлений.

Есть большое количество нарушений по статье 228, по наркотикам. Там проблема другая – «палочная система», они выполняют план. Те люди, с которыми я общался, пока находился в следственном изоляторе, в моменты перевозок, рассказывали, как фабрикуют дела, подбрасывают наркотики, вымогают деньги. И это не является на сегодняшний день большим секретом.

Ю.П.: Вы так, между прочим, сказали «не говоря о банкирах». Что вы имели в виду?

А.Х.: Если банкир, автоматом считается, что жулик. На примере ситуации с Калмыковым. Громкое дело было в Ростове, по-моему, «Капитал-банк» или что-то похожее. Человек просидел несколько лет в СИЗО по ложным обвинениям. Он рассказал, что из банка крадут деньги вкладчиков, и его «заказали». И только на днях человека, который его «заказал», задержала полиция. Получается, посадили не того, человек несколько лет просидел в СИЗО, доказывая, что он ничего не выводил, он как раз-таки жаловался, а его, чтобы не мешал, туда спрятали. Такие случаи бывают, к сожалению.

Самое опасное – когда люди теряют веру в правосудие. Нужно чётко соблюдать грань между соблюдением общественных интересов, чтобы граждане доверяли суду, и защитой экономических интересов страны.

По нашим расчётам, экономика России от незаконного уголовного преследования, заказного, и всего, что с этим связано, теряет несколько процентов ВВП.

Ю.П.: То есть это триллионы.

А.Х.: Да, триллионы. Мы бьёмся за доли процента, люди получают 10 тыс. рублей зарплату, в том числе из-за того, что разрушаются бизнесы. На днях к нам поступило обращение от «Байкал-Т», это процессор российский, гордость страны. Человек сидит в СИЗО.

Ю.П.: У меня от всего этого оставшиеся волосы на голове шевелятся. Тогда, в общем-то, вопрос, почему экономика не растёт, становится риторическим. Но я предполагаю, подтвердите это или опровергните, что такое силовое воздействие связано с теми, кто так или иначе связан с госзакупками, с госконтрактами, одним словом, с государственным бюджетом. Я не прав?

А.Х.: Отчасти.

Ю.П.: То есть «заказать» можно любого.

А.Х.: Совершенно. Сегодня из-за того, что в России очень большая доля государственного сектора, МУПов, ФГУПов и т.д., они проводят различные тендеры. И за эти тендеры между компаниями, которые работают, они друг друга «заказывают», такие случаи бывают. Бывает, кто-то не выполнил какой-то «откат», и в этом случае мы видим, что не принимают работу намеренно.

Ю.П.: Вы отдаёте себе отчёт, что вы произносите?

А.Х.: Да, я отдаю себе отчёт.

Ю.П.: То есть они не «откатили», поэтому их «заказывают»?

А.Х.: Да, их «заказывают», а потом сажают в тюрьмы.

Ю.П.: Но «откат» уже является преступлением!

А.Х.: Конечно.

Ю.П.: И отказ от «отката», простите за подобную формулировку, является также преступлением.

А.Х.: Я вам пример привожу из жизни. Человек прокладывал кабель под водой для Олимпиады. Он единственный мог выполнить эту работу, больше никто там дно не знает. Он выполнил работу, кабель есть, всё работает. Ему говорят: ты не выполнил, мы тебе не будем платить, пока не принесёшь «откат». Он отказался. Один из тех, кто «заказывал», даже потом был арестован, и он думал, что его выпустят. Он просидел четыре с лишним года, потерял бизнес, перед ним даже никто не извинился.

Всем очевидно было, что кабель проложен, спецсвязь работает, но из-за того, что он не «откатил», ему организовали незаконное уголовное преследование, чтобы другим неповадно было. Человек в результате потерял четыре года жизни.

Ю.П.: А кому «откатывать» надо? Чиновникам, силовикам? Кто эти контрагенты?

А.Х.: Как правило, тому, кто «у руля». Госструктуры имеют искажённую мотивацию менеджмента. Если в частном бизнесе предприниматель заинтересован в извлечении прибыли, и он свою доходность показывает, а значит, платит налоги, то, когда покупаются должности, эти компании не показывают результативности.

Ю.П.: Правильно ли я понимаю, что есть некая прокладка между первым лицом госкомпании, госкорпорации и, собственно, теми, кто готов взять подряд по заказу этой компании? И именно эта прокладка искажает картину, может изменить всё положение?

А.Х.: Там целая система прокладок. Когда смотришь, как это всё устроено, и видишь цепочки, которые рисует Росфинмониторинг, иной раз документы прикладывает, диву даешься, насколько глубоко у нас многие менеджеры, в том числе госкомпаний, разбираются в офшорных схемах. Ужас просто!

Ю.П.: Вы обратились к президенту, вы же надеялись на то, что не только по залогам услышите ответ, но и обозначили всю проблематику ведения бизнеса в стране. Как думаете, возможны изменения? Путин же в своё время сказал: не кошмарьте бизнес! Получается, этот кошмар продолжается.

А.Х.: Появилась надежда у большого количества предпринимателей, это сотни тысяч людей, их семей, которые давно ждут решения, что проведут какой-то аудит, скажут: вот предприниматели, давайте их выпускать, дайте им возможность оживить экономику. Президент сказал вполне конкретные вещи. И что касается сроков рассмотрения тех дел предпринимателей, которые сидят в СИЗО длительное время, и по 210-й статье, когда предпринимателя, который грамотно организовал бизнес, объявляют организатором преступного сообщества.

Есть директор, бухгалтер, совет директоров – всё, это ОПС. Такие случаи, к сожалению, часты, 240 дел. Представляете, какое количество людей? Я молчу про сроки. Это самая тяжёлая статья из того, что можно себе представить. Представим себе, что любой бухгалтер может оказаться в ОПС.

Мы с помощью применения 210-й статьи довели ситуацию до того, что в России становится популярным искать номинальных директоров. То есть люди боятся сами управлять предприятием. Это страшно.

Ю.П.: Ильф и Петров. «Рога и Копыта».

А.Х.: И зиц-председатель скоро может стать самой популярной профессией, если мы пойдём дальше в этом темпе. Но, повторюсь, надежда у нас на пересмотр есть. Если мы сейчас это сделаем, мы почувствуем и в экономике, и в создании новых рабочих мест, и, конечно, в ВВП.

Ю.П. Кстати, вы, наверное, в курсе, газета «Ведомости» публикует проект постановления Верховного суда о фактически обнулении срока давности по налоговым преступлениям. Правда, и Борис Титов, и РСПП, и ТПП, и все бизнес-ассоциации написали свои письма с категорическим несогласием. Вроде как Верховный суд на осень это всё перенес. Вы же понимаете, к чему это приведёт, если этот проект станет реальным постановлением Верховного суда? В России просто бизнесом никто не будет заниматься.

А.Х.: Я узнал об этом постановлении в момент, когда находился на Питерском экономическом форуме. Когда я его прочёл, должна была начинаться секция про инвестклимат. Мы шли втроём с предпринимателями. Я показал и говорю: если это случится, зачем всё это вообще?

Масштаб проблемы настолько серьёзен, что отмена фактических сроков позволит пересматривать и возбуждать такое массовое количество уголовных дел, и самое главное вокруг такого большого круга лиц, включая обычных сотрудников предприятий, что жизнь бизнеса разделится на «до» и «после».

Ю.П.: То есть будет полный паралич.

А.Х.: Я уверен, что бизнес-сообществу хватит сил объединиться для того, чтобы этого не допустить.

Газета "Золотой Рог", Владивосток.

Источник