Чистое море, лес и воздух

Для приморцев – от ДальРАО

На днях блогеры и журналисты Приморья побывали на объектах ДальРАО (филиал РосРАО, предприятия госкорпорации «Росатом»). Им показали и рассказали о задачах предприятия и о том, что же на самом деле делает в крае корпорация. Главным собеседником был главный инженер отделения «Фокино» ДВ-центра по обращению с радиоактивными отходами Борис Маликов.

- Борис Борисович, ваше предприятие было создано в 2000 году, 19 лет назад. Зачем?

- Скажу сразу, что я работаю здесь с момента создания, а в должности главного инженера – девять лет. Мало того, из 56 моих лет я почти полвека связан с АПЛ – и служил на них, в том числе в бухте Чажма (да, и тогда, когда здесь была авария), и потом разделывал их… Так вот…

Откуда все началось? Издалека. Со времен СССР. И его ядерного щита.

Всего на Дальнем Востоке было 67 атомных подводных лодок, четыре дивизии. Какими они были, вы могли наглядно убедиться на въезде в объект «Бухта Разбойник». Здесь стоит памятная композиция - рубка ракетного подводного крейсера, который был нами утилизирован. Нес такой крейсер 16 ракет по 5 боеголовок.

В 90-е годы, когда официально было объявлено, что гонки вооружений и холодной войны больше нет, мир, дружба, жвачка, СССР стал выводить АПЛ из эксплуатации. Равно как и суда отдельной бригады атомного технологического обслуживания, которая занималась перезарядкой ядерных реакторов лодок.

Занимался этим флот, специальных структур не было. В итоге в Приморье стало стекаться огромное количество потенциально опасных объектов. Когда в крае сложилась, по сути, катастрофическая ситуация: было накоплено много ядерных отходов, радиационно опасных материалов, хранились они кое-как, надо было заниматься утилизацией, приводить все в соответствие с нормативами, словом, очищать и спасать побережье, и было создано наше предприятие. 19 лет назад.

В наведении порядка с бывшим военным атомом российским была заинтересована и Япония – мы же на одном море живем. Японцы построили нам док «Сакура», которым мы очень недовольны, но дареному коню в зубы не смотрят, мы его просто довели до ума уже на месте. Повторюсь, объект «Бухта Разбойник» был создан, когда сложилась критическая ситуация по накоплению ядерных отходов, отработанного ядерного топлива, ЖРО и ТРО, кораблей и судов с атомными энергетическими установками, которые были выведены из эксплуатации в ТОФ.

- А как осуществляется этот процесс вывода из эксплуатации?

- Все просто. АПЛ передавали на завод – «Звезда». Там производили выгрузку ядерного топлива из реактора, затем отрезали все чистые отсеки, формируя трехотсечный блок. Что это такое? Это собственно реакторный отсек с установкой и два смежных, они обеспечивают плавучесть.

Итак, 67 лодок и пять судов обеспечения превратились в полуфабрикат-трехотсечник. Они «хранились» в бухте. Но не до бесконечности же!

- Что, просто вот так плавали у берега?

- Да. И это не могло продолжаться. Поэтому была создана федеральная программа и наше предприятие. Мы стали заниматься утилизацией и прочим. В итоге на сегодня от 67 трехотсечников осталось 18. За пять лет работы.

- Расскажите, как проходит эта самая утилизация?

- Отрезают два смежных отсека, срезают легкий корпус подводной лодки, лишние цистерны, зачищают корпус под окраску, устанавливают дополнительные фундаменты, на которых он будет храниться, устанавливают дополнительные переборки и специальную биологическую защиту. Затем блок в цехе проходит струйную очистку корпуса до блеска, а потом его покрывают специальным покрытием антикоррозийным и специальной краской. И выкатывают на площадку длительного хранения – на 70 лет. Каждые 10 лет надо каждый блок заново покрывать антикоррозийным покрытием. Через 70 лет эти блоки станут безопасными и будут проданы как металл. Напомню, само ядерное топливо было выгружено с лодок и вывезено из Приморья в центр «Маяк». При моем личном, кстати, участии. 43 эшелона ушло – с 2001-го по 2017 год.

- Ну предположим, вы утилизируете все оставшиеся 18 «трехотсечников»? И что?

- И главная функция нашего предприятия будет выполнена. Какая функция? Очень простая и важная. Все объекты ДальРАО Росатом в Приморье работают для того, чтобы полностью удалить радиоактивные отходы из края. Совсем. Чтобы было по всему краю так же чисто – в смысле радиационного фона – как в бухте Разбойник. Точнее, в двух шагах от бухты Чажма. Да-да. У нас здесь фон ниже, чем во Владивостоке. Регулярно замеряем. Не верите? – и Борис Борисович попросил прислать на смотровую площадку над бухтой, где находились он сам и участники поездки, дозиметриста. И все убедились – фон был в пределах от 0,1 микрозиверта до 0,3 (это ниже нормы).

- Но как же так, Борис Борисович, ведь едва ли не половина приморцев убеждена, что тут в Чажме и Разбойнике и радиация кусучая, и вообще мутанты бегают.

- Мутантов не видел, - рассмеялся Борис Маликов. – А вот нерп, косаток в бухте – видел. И рыбу, и гребешок из нее ел. И на объекте «Бухта Сысоева» видел – оленей, лис, барсуков, фазанов… Живности там! А неподалеку, в соседних бухтах, морские львы бывают…

Я вам ответственно заявляю – здесь безопасно. Потому что и грунт был снят, и другие все необходимые процедуры проведены. Нас постоянно проверяют федеральные структуры, всех и не перечислить. Ростехнадзор – а там много ведомств, управление надзора за ядерной безопасностью при Минобороны… Ежегодно специалисты из медицинского биофизического центра имени Бурназяна приезжают на объект, берут пробы воды, рыбу ловят, летом на рынках в поселках и Фокино покупают у бабушек овощи с огородов, ягоды, не выявляют никакой опасности.

- Ну ясно, вы все делаете правильно, вот грунт сняли, понятно. А куда потом его дели?

- А вот это и есть самый важный вопрос, - ответил Борис Маликов. - Вот мы заканчиваем жизненный цикл лодок и кораблей и делаем хранение абсолютно безопасным. Ядерное топливо все выгружено и отправлено на «Маяк». С топливом мы решили проблему, с реакторными отсеками решили, остались ЖРО – жидкие радиоактивные отходы. Когда мы принимали объект «Бухта Сысоева», это бывшая береговая техническая база ТОФ, так вот там накопления ЖРО превышали все мыслимые нормы. 3,5 тысячи кубов ЖРО сложного физико-химического состава, по сути – морская вода с мазутом. Никто в мире не представлял, как это можно переработать. А мы смогли. Нам помог институт химии ДВО РАН и великий ученый академик Валентин Авраменко. Он разработал сорбционный метод переработки таких отходов, придумал сорбент, который мы сами теперь и производим. И вот так мы переработали ЖРО. На выходе воду можно пить! Это мы закончили.

И остались ТРО – твердые радиоактивные отходы. Например, зараженный грунт, который сняли после аварии в Чажме. Знаете, куда его свезли? На бухту Сысоева. Безответственно хранили. Когда объект передавали предприятию, зайти туда в обычной одежде было нельзя. Фонило все! Мы и там грунт снимали, проводили мероприятия по безопасности… Теперь в 15 хранилищах в бухте Сысоева хранится 5 тысяч кубов ТРО. Но их же надо переработать в безопасное состояние! И именно для этого нам нужен региональный центр. По сути это большой цех, установка, которая очищает загрязненный грунт, кондиционирует (уменьшает в объеме) ТРО. В итоге в финале нашей работы мы по сути должны полностью освободить Приморье от всех видов радиоактивных отходов.

Мы должны обеспечить полную экологическую безопасность региона. А пока что мы только локализуем ТРО, накапливаем, а хранилища рассчитаны на 30 лет. Их надо – ТРО – переработать и вывезти из Приморья. И для этого нужен центр. Вообще забудьте слово «захоронение». У нас все отходы – на временном хранении. Определены места расположения полигонов захоронения – в центральной России, в частности. Так вот, создается федеральный оператор, который построит эти полигоны, точнее, уже строит, и мы туда со временем передадим те остатки, которые не сможем переработать. И в Приморье не останется радиоактивных отходов.

- Что будет представлять из себя центр кондиционирования и долговременного хранения радиоактивных отходов?

- Небольшое помещение размером 42 на 114 метров, причем 24 метра – АХЧ, подсобки и все такое, в том числе помещение для дозиметристов. Все работы будут автоматизированы и роботизированы. При разработке проекта учитывался тот факт, что Приморье – сейсмоопасный регион, центр рассчитан на землетрясение 8 баллов. А цунами сюда не дойдет, нас защищает остров Путятина. И ничего взорваться не может, просто нечему взрываться. Мало того, здесь будут очищаться даже дождевые стоки.

- Ну вот, представим – вы выполнили миссию. Все ТРО переработаны, все вывезено за пределы края. И что же будут делать ваши предприятия?

- Из эксплуатации будут выводиться устаревающие АПЛ ТОФ, - ответил Борис Маликов. - И они будут перерабатываться здесь и вывозиться. А приморцам мы подарим чистые леса, море, побережье. Без радиоактивных отходов.

Юрий РОГОВ. Газета "Золотой Рог", Владивосток.

Источник