Колония африканского типа

Почему дальневосточникам не стоит надеяться на рост собственного благосостояния даже при цене $100 США за баррель нефти, как Россия превратилась в страну колониального типа и возможна ли прямая ответственность власти за результаты своей деятельности, журналу «Дальневосточный капитал» рассказал Сергей Глазьев - российский экономист, член коллегии по основным направлениям интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии.

- Сергей Юрьевич, правительством России ставится задача повысить привлекательность Дальнего Востока для жизни, но, несмотря на программы дальневосточного гектара, дальневосточной ипотеки, проведение ВЭФ и прочие меры, население ДФО неуклонно сокращается. На ваш взгляд, в чем реальная причина этого? Каковы могут быть стимулы для того, чтобы люди стремились здесь жить?

- Есть общенациональные и региональные причины. Вызванная отсутствием долгосрочного кредита многолетняя депрессия российской экономики затронула в полной мере Дальний Восток. В сравнении с бурно растущим Китаем, в котором денежные власти предоставляют гигантские дешевые долгосрочные кредиты на создание инфраструктуры переработки российского сырья, наша экономика выглядит неконкурентоспособной.

В отсутствие доступа к кредиту дальневосточные предприятия не могут проводить модернизацию и осваивать передовые технологии, вследствие чего они скатываются на сырьевую периферию китайской экономики. Поэтому люди и уезжают - кто за границу, в Китай, где можно на волне роста их экономики организовать свой бизнес, кто в федеральный центр, располагающий намного большими финансовыми возможностями.

Это причина федерального уровня, созданная искусственно Банком России по рекомендациям МВФ. Проводимая им политика преобразует российскую экономику в слаборазвитую, колониального типа, обслуживающую иностранный капитал, идущий в Россию через столицу. И страна приобретает структуру африканского типа - с перенаселенной столицей, стягивающей ресурсы из беднеющих регионов.

При этом, как правило, чем дальше регион от столицы, тем он оказывается относительно беднее. Все это - закономерный результат проводимой Центральным банком денежно-кредитной политики. Никакие гектары земли, порты, моря и даже природные ресурсы не заменят отсутствие кредита, который является основным механизмом роста современной экономики.

Это как в живом организме - он умирает в случае систематического кровопускания, несмотря на ум, ловкость и силу. Деньги для экономики - это как кровь для организма, которая связывает все имеющиеся ресурсы в процессе расширенного воспроизводства. Если нет доступа к кредиту на пополнение оборотного и основного капитала, то нет и возможности расширять и модернизировать производство.

Политика Банка России выталкивает Дальний Восток на обслуживание китайской экономики, откуда идут деньги на расширение производства и спрос на продукцию. Соответственно, региональная политика ориентируется на обслуживание иностранных инвесторов - создание для них льготных условий деятельности, предоставление гарантий и оговорок, доступа к месторождениям природных ресурсов. Без кардинального изменения денежно-кредитной политики с целью многократного расширения кредитования производственных предприятий Дальний Восток обречен становиться сырьевым придатком китайской экономики.

- Сейчас, когда цена нефти находится в пределах 30-40 долларов США за баррель нефти, большинству дальневосточников кажется, что в экономическом плане надеяться на что-то хорошее им не приходится. Насколько оправдано это ощущение? Если цена нефти вновь поднимется до 100 долларов за баррель, как вы думаете, благосостояние россиян заметно улучшится?

- После того как денежные власти отменили обязательную продажу валютной выручки, значительная часть нефтедолларов остается за рубежом. Чем выше цена на нефть, тем больше доходов наших нефтяных компаний оседает на офшорных счетах контролирующих нефтяные компании лиц. Поэтому мы и не видим особого влияния роста нефтяных цен на экономику. Российские нефтяные корпорации обслуживают американские и европейские инжиниринговые компании, которые переориентировали их на импортное оборудование и иностранные займы и инвестиции. Для доходов бюджета цены на нефть имеют большое значение, и их колебания существенно влияют на финансовые возможности государства. В свое время мне довелось вводить экспортные пошлины, которые позволяли вернуть государству природную ренту с экспортируемой части природных ресурсов. Их отмена в рамках совершенного прошлым правительством «налогового маневра» лишила государство этого естественного источника дохода, взамен которого было усилено налогообложение российских потребителей посредством увеличения налога на добычу полезных ископаемых.

- Рассматривали ли вы возможность России стать страной, развивающей свой экспорт за счет наукоемких технологий? Есть ли прорывные технологии в нашей стране, которые позволили бы уйти от сырьевой экономики?

- Постоянно российские ученые это говорят. Только возвращение нашей авиации на отечественные самолеты дало бы мощный толчок экономическому росту. Для этого тоже нужны кредиты. Без финансового лизинга самолеты сегодня не продаются и не эксплуатируются. Снова упираемся в денежно-кредитную политику, убивающую нашу высокотехнологичную промышленность. Производства нового технологического уклада - на основе нано-, биоинженерных, информационно-коммуникационных, аддитивных, цифровых и когнитивных технологий - растут сегодня с темпом около 30% в год. У нас есть соответствующий научно-технический, интеллектуальный и образовательный потенциал. Но для его реализации опять-таки нужны долгосрочные дешевые кредиты, институты венчурного финансирования, соответствующая политика государственных закупок.

- Экономика Дальнего Востока, большей частью, - это экономка сырьевого экспорта: лес, нефть, газ, рыба, морепродукты. Как вы думаете, возможно у нас реально развивать конкурентоспособное производство? Необходимо ли в России для этого вводить новую таможенную политику, менять образование, налогообложение?

- Конечно. Во-первых, на основе переработки этих сырьевых ресурсов. Если сравнивать добавленную стоимость экспорта круглого леса, сырой нефти и газа с продуктами их переработки - мебель, бумага, полимеры и синтетические ткани, то увеличение выпуска продукции может составить сотни раз. Но для этого нужны большие инвестиции, для финансирования которых, опять-таки, нужны долгосрочные кредиты. А для их генерирования Банком России должны быть применены специальные инструменты рефинансирования коммерческих банков под инвестиционные проекты развития перспективных производств.

Таможенная политика здесь погоды не делает - она предопределена нашими обязательствами в ВТО и ЕАЭС. Налогообложение имеет большее значение, но как дополняющий инструмент. Налоговые льготы сегодня уже используются в созданных на Дальнем Востоке территориях опережающего развития. Но если у предприятия нет возможности привлечь источники финансирования инвестиций, то льготы ему не помогут. Поэтому в этих ТОРах находят себе уютное место иностранные компании, имеющие доступ к зарубежным источникам долгосрочного финансирования.

- В девяностые годы, несмотря на «дикость» экономической ситуации, во Владивостоке быстро появилось множество швейных мастерских, кафе, сфера услуг развивалась намного активнее, чем сегодня. В чем причина того, что сегодня мелкий бизнес большинству россиян представляется игрой в рулетку? Что нужно сделать для того, чтобы он вновь мог получить быстрый рост?

- Это уже вопрос региональной политики. Малый бизнес очень чувствителен к региональному инвестиционному климату. Он боится коррупции, административного произвола, налогового давления, требует поддержки в вопросах доступа к инфраструктуре, а также стабильности. Возможно, раньше он бурно развивался, поскольку фискальные институты государства еще не были столь развиты, как сегодня, что позволяло ему укрываться в тени от чрезмерного налогообложения. И, конечно, были свободные рыночные ниши, которые сегодня заполнены. Как вы знаете, в советской экономике были относительно неразвиты торговля, ресторанный бизнес, производство модной одежды. С переходом к рынку за десятилетие эти ниши заполнились. Для создания новых нужен рост доходов населения, а он падает уже пять лет подряд, с момента взвинчивания процентных ставок Банком России в 2014 году.

- Что нужно изменить в идеологии государства, чтобы стимулировать экономический рост России? Связано ли это с нравственностью? Если да, то в чем?

- Нужно вводить механизмы ответственности как органов государственной власти, так и власть предержащих лиц за результаты своей деятельности. Их отсутствие порождает сегодня тотальную некомпетентность и коррупцию, имитацию деятельности без реальных положительных результатов. В свое время я вносил в Госдуму законопроект об ответственности исполнительной власти за благосостояние населения, согласно которому предлагалось ввести десяток показателей социально- экономического развития, за которые правительство должно ежегодно отчитываться и в случае их ухудшения без объективных причин уходить в отставку.

- Какие задачи как для человека, экономиста, политика вы ставите перед собой? На ваш взгляд, что должно произойти в России, чтобы они реализовались?

- Смотрите мой опубликованный доклад «О нарастающем хаосе и мерах по преодолению экономического кризиса», а также недавно вышедший курс лекций «Об управлении экономическим развитием».

Материал подготовлен при содействии Анатолия Прокаева, руководителя Дальневосточного отделения Изборского клуба.

Фото автора, с сайта Ria.ru

Дмитрий Кожевников

Журнал "Дальневосточный капитал", август, 2020 год.

Источник